«Профессия - режиссёр». Часть 3: Ольга Букина

В Пензе много театров, но особенную нишу в культурной жизни нашего города занимает «Театр моды Ольги Букиной». Его идейный вдохновитель является еще и художественным руководителем, режиссером-постановщиком, художником по костюмам. Кроме того, Ольга Анатольевна - почётный работник образования РФ, кавалер ордена «Добрые люди мира», лауреат Международного конкурса «Кутюрье года». Стоит поговорить о режиссерской профессии с человеком, который знает бьюти-индустрию изнутри, Ольгой Букиной.

- Как же начался творческий путь?

О.Б. - Я родилась рисующим человеком, я всегда рисовала. Я не оканчивала художественную школу, потому что, когда пришла туда, мне сказали: «Вам не надо». Зато поступила в художественное училище, хотя без школы так не всегда бывает. Я была специалистом по национальным орнаментам, более того, моя узкая специальность - это дерево! Странно, да? (смеется) Но параллельно, с очень юного возраста я шила, придумывала одежду, это тоже было всегда. И мне уже в 18 лет предложили должность главного художника на фабрике «Мир», что в Уфе. Я же уфимский человек, я – не пензячка. И вот на этой гигантской фабрике решили, что я буду придумывать им пальто. Но я не хотела придумывать пальто и отказалась! (смеется) А потом я «вышла замуж за Пензу», можно так сказать, и, естественно, стала искать работу. Но орнаменталисты здесь никому не были нужны, особенно, по дереву! И только после того, как я организовала выставку, мне предложили учить детей во дворце культуры «Заря», так тогда называлась нынешняя «Городская школа искусств».

- А потом наступили 90-е, и все резко поменялось?

О.Б. - Директором ГШИ назначили Юрия Ермолаевича Яничкина. Он нас всех собрал и говорит: «Учреждение должно зарабатывать деньги, и те, кто ничего не делает для сцены, в течение недели будут уволены». И я такая: «В смысле? Какая сцена?» Хотя я в детстве играла в театре, даже хотела быть актрисой, но папа не разрешил. У меня в семье есть актриса, киноактриса, жизнь которой не сложилась как у женщины. Это моя двоюродная сестра Матлюба Алимова, известная по роли Насти в фильме «Возвращение Будулая». И из-за нее родители запретили мне поступать в театральный. Это очень печально, ведь у меня в детстве было 3 мечты: стать художником, актрисой и… перемерять все костюмы Большого театра. Перемерять не удалось, поэтому пришлось создать свою костюмерную (смеется). Художником стала, а вместо актрисы освоила профессию режиссера.

- Отлично! Но вернемся к словам Юрия Ермолаевича.

О.Б. - Когда Яничкин всё это объявил, я думаю: «Что же я могу сделать для сцены?» Подняла все свои знания, и в итоге у меня получился очень странный ответ. Я пришла и говорю: «Я могу сделать городской конкурс красоты. Назовем «Пензенская красавица». Он отвечает: «Хорошо, делай. Используй все творческие силы, сцену, свет, звук, но денег нет, выкручивайся сама». И я придумала, что будет такая русская тема. Собрала студентов училища культуры и искусства, где я тоже преподавала в декоративно-прикладном отделении, объяснила, как я вижу сцену. А они мне нарисовали эскизы декораций, с теремами, мостами, лестницами, петушками. А кто это сделает? Ну, здравствуйте, спонсоры! На дворе 1997 год. Договорилась с деревообрабатывающей компанией, чертежи делал папа, он у меня военный инженер. Причем начертил все с полной выкладкой, с крепежами и сцеплениями! Словом, сделали сцену, студенты мне ее расписали, Начали собирать девчонок. Народу было какое-то бешеное количество! В первом туре отобрали 87 человек, во втором туре еще отсеяли 42, и в третьем остались 28 конкурсанток. Ужас! Три месяца я их готовила. Было очень красиво, только долго. Это я сейчас понимаю! Ведь резать для постановщика – это самое тяжелое. Меня Яничкин учил: «Оля, смотри на свою работу глазами зрителя, причем самого противного. Не любуйся собой». Я запомнила эти слова, и теперь у меня длинно не бывает, все коротенечко.

- А как появился «Театр моды»?

О.Б. - У нас еще был конкурс талантов, пензенские красавицы пели и плясали, представляли полноценные номера. А потом случилось то, что и говорит о моем тяжелом труде, когда держишь всю эту команду, чтобы она не устроила «кордебалет». Они приходят все и говорят: «А мы не хотим расставаться!» Это был знак! Я им: «Все, конкурс кончился, до свидания!» Типа, домой. А они говорят: «Нет, чего-нибудь еще нам придумайте». Из 28-ми, кстати, осталось 20. Я пошла в управление культуры и говорю: «Вот девушки красивые, поют, с костюмами. Куда бы их пристроить?» Нам дали автобус, и мы поехали по области с шоу «Пензенская красавица». Объездили всю область, везде принимали на «ура», залы полные. Девушки воодушевились, говорят: «Давайте дальше». А нужны новые костюмы, новые спонсоры. И решили устроить рекламное шоу с участием модных магазинов. А тут еще и мужские костюмы, поэтому девчонки притащили своих женихов. В общем, 28 ноября 1997 года, день показа, я вся в мыле, и тут меня вызывают к журналистам. Я вылетаю за кулисы, там камеры, микрофоны, диктофоны. И тут вопрос: «А что тут, Ольга Анатольевна, происходит?» А я к нему не готова, я же не могу сказать, что нам деньги нужны. Первое, что мне пришло в голову, я и говорю: «Сегодня в Пензе рождается Театр моды». Зачем-то говорю я! Утром я проснулась знаменитой, потому что все телеканалы, все радио и газеты рассказали о рождении театра под управлением Ольги Букиной (смеется). Через полгода мы поехали на свой первый конкурс «Звездный подиум» в Санкт-Петербург, и мы стали 7-ми из 47 коллективов. Я до сих пор считаю, что это – моя главная победа!

- На конкурс красоты приходят девушки красивые, амбициозные, стремящиеся только к победе. В чем специфика поведения режиссера на репетициях и во время концерта?

О.Б. - Со временем конкурсы красоты стали терять популярность, и с 2011 года на «Пензенской красавице» я перестала работать, и теперь в роли постановщика выступаю на конкурсе «Мисс Студенчество». Но! С самого первого конкурса для меня была самым главным, чтобы они не перессорились. А это возможно, потому что каждая пришла за короной! Каждая четко знает, что это она – королева, а не кто-то другой. Кстати, я за все поставленные мною конкурсы красоты всегда знала, кто будет первой. Сразу, в первый же день! Иногда могу ошибиться, но ладно: тройку я точно знаю. Ошиблась крупно один раз, но тогда и жюри спрашивало: «Почему мы так поступили?» А я говорила: «И я меня к вам тот же вопрос!» (улыбается) Самое сложное, чтобы каждая из конкурсанток чувствовала себя равной. «Почему я первой линии? А я почему во второй? А я почему сбоку?» Все это нужно правильно объяснить. Подготовка к конкурсу красоты – это большой психологический тренинг, в котором ты сам тренируешься и тренируешь своих девчонок. Они постоянно должны видеть мою любовь. Я должна им улыбаться, лишний раз не прикрикнуть, хотя иногда о-о-очень хочется. Лишний раз с ней пошептаться, с каждой, они должны понимать, что я за них болею, за каждую! И как только режиссер где-то не сработал, рушится атмосфера, и дотащить их до выхода на сцену будет очень тяжело. Они капризные, они с «подвыподвертом», они тянут на себя одеяло. Очень важно, чтобы они не стали друг на друга коситься и крыситься, а это происходит, как только они почувствуют невнимание команды. Для тех, кто готовит девушек к конкурсу в течение двух-трех месяцев это – дикая стрессовая ситуация! Говорим, что главное – это шоу, что выиграют не все, но они этого не слышат, они уже все с коронами (смеется). И самое страшное начинается после конкурса! Счастлива одна «королева», остальные недовольны все. Кто-то ярче, кто-то тише, кто-то в рыданиях убегает, всё бросая, а я потом собираю костюмы. Мне говорят: «Ты – мать Тереза!» Да, но во время конкурса я их разгораживаю, провожу работу с подружками, чтобы они за кулисами не давали соприкасаться друг с другом. Это никому не нужно, ведь, в конце концов, конкурс красоты – это соревнование, спорт, и очень жесткий.

- Вернемся к «Театру моды Ольги Букиной». Каковы сейчас ваши планы?

О.Б. - Мы в последнее время очень сильно отличаемся от всех театров моды в нашей стране. Я к этому очень долго стремилась, чтобы мы были другими. В том числе, чтобы прекратить доказывать, что театр моды – это не модельное агентство, не «девочки по вызову», не эскортная служба, что нам нередко приписывают. По большому счету, это вообще не мода, у нас – театр костюма! И я очень хотела переименовать коллектив в «Театр костюма». И даже пыталась, но ничего у меня не вышло с запусканием нового названия (улыбается). Я решила, Бог с ней, с модой, пусть так будет, ведь это бренд практически. Но в последнем концерте уже был финальный кусочек, где видно, что мы – другие. Мы переходим именно на спектакль, не просто номера. Мы показали мини-спектакль на 12 минут, в котором были показаны 52 костюма! И есть переход от исторического костюма к современному. Для меня это ново, я не работала с пред-а-порте. Я показала, как из старого корейского костюма, ханбока, переехали в то, что сейчас носит весь мир. А сейчас готовится полноценный спектакль, где-то на 1 час 20 минут. Он будет называться «Сказка о 4-х драконах». Перелопатила море материала, и оказалась, что в азиатских странах за каждый камень отвечает свой дракон. За воду, за лес, за снег, за палку, за стул, и за все есть ответственный дракон. Это удивительно! А еще в каждой стране есть Царь-дракон, и каждый может превратиться в человека. И вот это было очень важно для моей сказки, ведь на сцену будут выходить люди. Мы не будет озвучивать страны, но всем будет понятно, что по костюмам мы привязываемся к Корее, Китаю, Японии и Монголии. К этому я очень долго шла, мне хотелось, чтобы зрители пришли и увидели спектакль, шоу костюмов. Надеюсь, 23 мая, в день премьеры у нас все получится!